[oppasaranghae]

В общем, возможно я подустала от джитопов, да и вообще не тянет писать, так что, наверное можно увековечить тут нутанго-цикл.
Хэллоуинскую стори, которую я дорабатывала, но она не сохранилась, и в итоге я оставила как есть, просто красивую картинку, написанную в беглом паланик-стиле и кинковую гетную энцу, которую мне не хочется дописывать, из-за того, что все эти "киски" и "щёлочки" не для меня.
Короче три кривых куска ни о чём.

не читайте, только если вы не ярый фанат моего специфического творчества

Хэллоуин, Джи, Хёксу

Рука дёргается, и пакетик разрывается полностью, посыпая своим содержимым стол. Джиён чертыхается. Ни друзей, ни какой-нибудь девушки, ни даже этой-шлюхи-музы. Хоть одевай костюм и иди по соседям выпрашивать конфеты, вот какой охуенно весёлый выдался хэллоуин. Да что там хэллоуин, весь месяц. Стёбный фансервис, по своей мерзости сравнимый только с рожей Майли Сайрус, какая-то уж слишком затянувшаяся осенняя хандра и гложущее одиночество. Даже поработать не дают, суки. Вечно в студии то Виннеры, то Ёнбэ, то...
Джиён вдыхает сразу столько, что отдаёт даже в кончики пальцев. Кривится. И вдыхает ещё, и ещё раз, как будто набирает воздух во время быстрой читки. Джи закрывает глаза и расслабляется в предвкушении.
Тик.
Тик.
Тик.
"Какие же, блять, громкие часы стали."
Ничего не происходит. Не накрывает. Не доставляет. Не кайфово.
Джиён в замешательстве раскрывает глаза и в ужасе вжимается в диван, закрыв рот ладонью.
В кресле напротив сидит фигура в чёрном балахоне и держит в белых, как кокаин на столике, руках огромную угрожающе поблёскивающую и чуть не звенящую от своей остроты косу.
- Ты умер от передозировки, - безэмоционально сообщает давно знакомый голос. - Сейчас твоей душе нужно отправиться на суд. Хотя я и так могу сказать, что твои шансы попасть в рай невелики. Тут не нужно быть смертью, чтобы догадаться.
- Хёксу? - губы дрожат, так что даже шёпот едва получается. - От... отличный костюм, б... бро.
Хёксу устало потирает глаза.
- Тебя не напрягает, что я вошёл через закрытую дверь? Или, например, что тебя совсем не... что ты ничего не чувствуешь?
Джиён не догоняет. Совсем. Почему Хёксу - смерть? Почему он умер? Он не мог умереть. Вот же он, сидит на своём диване. Он не почувствовал спазмов в лёгких, остановки сердца, кровоизлияния в мозг. Это же должно быть больно, так?
- Какого...? - Квону хочется матом послать своего приятеля как минимум за дверь за такие шуточки, но всё-таки это как-то ненормально. - Зачем ты устраиваешь весь этот...
- Джиён, я твоя смерть. Никто не хочет уходить, ты не первый, - хрипловато сообщает Хёксу явно давно заученный текст. Такой текст, с которым бесполезно спорить, ведь он проверен на стольких.
Джи ничерта не понимает и начинает склоняться к мысли, что его всё-таки накрыло. Как же громко тикают часы.
- Ты ко всем приходишь или это только мне такая честь? Смерть-манекенщик.
Хёксу закидывает ногу на ногу и кладёт косу на колени, очертив лезвием в воздухе немаленькую дугу. Джиён зевает.
- Я прихожу ко всем. Но у меня есть и другие лица.
Разговор всё больше напоминает самый обычный. "Хотел друзей на хэллоуин - получите, распишитесь".
- Налить тебе чего-нибудь? - Джиён направляется в сторону кухни.
- Джи, ты умер. Я пришёл за твоей душой. Нам нужно идти, - Хёксу не давит, о нет. Хёксу просто сообщает.
- Если ты смерть, зачем ты работаешь актёром и моделью? Зачем дружишь с людьми? А что будет если ты на съемках, а где-нибудь в Австралии нужно сопроводить чью-то душу в ад? - Джиён совершенно неожиданно для себя берёт банку кофе.
- Я нужен, чтобы успокоить душу, направить её. Когда люди видят моё лицо, то до них обычно быстро доходит. Медийный образ помогает, - Хёксу усмехается и коса сама по себе издаёт звук, будто по ней чем-то провели. Тик-тик-тик... - Я не дружу с людьми, я просто не веду себя странно. И если мне нужно быть в Австралии, можешь не волноваться, я буду там. Прямо сейчас умирает еще несколько тысяч человек.
Джиён не знает, что ответить. Ложка звонко стукается о стенки кружки. Часы тикают.
- Твоё время пришло. Пора.
- Какая идиотская смерть. Я хотел начать писать альбом для Биг Бэнг. Хотел...
Он оборачивается и видит равнодушное бледное лицо, чёрные складки балахона и занесённую косу.
***
Джиён открывает глаза и тут же снова их закрывает от яркого света. Больница, это очевидно.
- Тут... кто-нибудь есть? - сипит он.
- Джиён-шши, я здесь, - взволнованный менеджер подрывается со стула у окна, на секунду теряется, а потом выглядывает в коридор и кричит сестру. - У меня есть хорошая новость! Если быстро поправишься, то директор может даже и не узнать.
- Кто ещё знает? - с трудом совладав с языком, спрашивает Джи. Хочется курить.
- Ёнбэ, он тебя и нашёл. Позвонил мне, твоей последней девушке, уж не помню, как там ее зовут, друзьям твоим тоже написал.
Джиёна переклинивает. Сердце вдруг начинает биться чаще.
- А, и да. Из них всех звонил только Сухёк.
Тик.
Тик.
Тик.
- Сказал какой-то туманный бред про то что будет ждать альбом Биг Бэнг.
Джиён пытается придумать, что в больнице могло бы издать такой звук. Звук косы, по которой чем-то провели.

зарисовочка, Хёксу, Сынхо, Сиэль

В студенческие времена куда я только не шатался. Вечный поиск, вечное движение, бесконечный поток людей.
- Проблема, - закуривая, сообщает Хёксу и переворачивает первую карту. Я вижу надпись "Empress" и какую-то тёлку в ужасном платье.
- Все проблемы в женщинах, - смеюсь я и толкаю локтём Сынхёна.
- Перевёрнутая императрица. Застой, - не утруждая себя подробными объяснениями, говорит хозяин квартиры. Следующая карта. - Прошлое... Перевёрнутая десятка мечей...
Хёксу морщится, но не говорит ни слова. Курит.
Когда речь заходит о нём, люди обычно переходят на шёпот. Я слышал о ведьмаке всея универа (хотя он и вовсе туда не ходит) не раз, но представлял его себе как-то по-другому. Эдаким говорящим загадками, обвешенным амулетами и обставленным дымящимися благовониями парнем. Никак не замкнутым и простым. Именно таким он мне показался в первую нашу встречу.
- И чё это значит? Казёный дом? - не выдерживаю я. Магия? Хуягия.
- Ошибки, старые проблемы, отсутствие возможностей, разочарование, боль... Идиотская карта, если честно. Никогда угадаешь, как её читать, - Хёксу косится на окно, в которое дым почему-то совершенно не желает улетать и нервно тушит сигарету прямо о столешницу. - Что нужно... Жрец.
И он снова замолкает, на этот раз уставившись на меня, как ребёнок на незнакомого человека дома.
- Что? Ты от меня толкования ждёшь? - меня начинает это веселить. Это нормально? Он всем так гадает? Так и я сам так погадать себе могу.
- Где ты живёшь? - всё в той же медлительной манере.
- У Сынхёна, - бля, а это-то ему зачем? - Это ненадолго, пока не найду съёмную квартиру.
- Переезжай ко мне? - Хёксу смотрит и улыбается самыми-самыми уголками своих правильных губ.
Вечный поиск, вечные новые впечатления, вечный риск: вещества, неуплата счетов, знакомства чёрт знает с кем.
Жрец означает духовного наставника.
Когда он впервые попросил меня его поцеловать, Черин разбила мою любимую кружку и я удивлён, как от её визга не потрескались стёкла во всей квартире.
"Для них я странный", "Они говорят, что со мной не о чем разговаривать", "Для некоторых я чуть не бог", "Ты меня понимаешь", "Поцелуй меня", "Понимаешь же?".
А вы думали я назвал его губы правильными просто так? На самом деле, целовать Хёксу - это как пить дорогое вино. Я не был геем ни секунды своей жизни, но отказаться от его поцелуя... Короче, нужно быть полным придурком.
Черин, кстати, довольно долго это терпела. За завтраком, на ночь, перед универом, после очередного гадания, после сигареты. Даже расспрашивала меня (а что ей оставалось делать?), мол, а как, а можно я, а может он тебя...?
- Ближайшее будущее... - на некоторых ногтях видны остатки чёрного лака. - Ого, - он округляет глаза и присвистывает. Помню, мне тогда аж страшно стало. - Вот так прямолинейно? - бурчит он себе под нос, будто обращаясь к колоде. - Вообще это значит удачу, но на деле же колесо фортуны не щадит никого. Крутые перемены.
Тот день я запомнил хорошо. Комнату с белыми стенами, большие окна, курящего и переворачивающего одну за другой таро с серо-красной рубашкой. Тогда мне это казалось таким странным.
Хёксу тоже геем не был, несколько раз за те два месяца, что я с ним прожил, он приводил девочек. В основном они были невероятно крикливыми. Хотя... мы с Черин тоже тихими стонами не отличались.
Но и на голые сиськи Черин он по утрам, когда они вместе в ванной красили глаза, тоже не пялился. Хотя какое там по утрам? Она вообще все две с половиной недели, что жила с нами, ходила без блузки, ладно хоть в трусах. Короче, все мы были немного странные.
- Далёкое будущее...
- Хватит, - бросил я. - Вот твои деньги, у нас с Сынхёном есть другие планы на вечер. - я поднялся с кресла и ушёл. Сынхён меня тогда ругал, конечно... Но дело в том, что даже когда я пришёл с вещами, даже когда я прожил с ним уже больше месяца, даже когда разы, когда мы целовались перевалили за 50, он не сказал мне какой была последняя карта.
Жрец означает духовного наставника. Не знаю по каким причинам, Хёксу всегда считал эту карту своей. Считал, что жрец - это он.
Он меня многому научил, ничего для этого не делая. Я перестал ходить каждый вечер на пати, стал вставать в восемь, увидел, что такое утреннее солнце. Я возвращался домой пораньше, чтобы понаблюдать за очередным "неверящим в магию", пришедшим по совету знакомого. Я видел, как все они уходили озадаченные, удивлённые. Хёксу, кажется, и сам не верит в магию.
Я съехал, потому что меня очень сильно звала к себе родственница. Звала и угрожала, что приедет удостовериться, что у меня сейчас условия лучше, чем те, от которых я отказываюсь. А я не хотел, чтобы он видела Хёксу, белые стены, минимум мебели, матрас на полу. Я бы никогда в жизни не объяснил ей, чем хорош матрас на полу.

кинковый кинк, нц-17, больное воображение автора, недописано, Сынхо, Сиэль

Сынхо зевает и двумя руками с силой потирает лицо. Ему слишком людно, не нравится электронщина из колонок, а с Хёксу он уже обсудил всё, кроме погоды. Он поднимается с моднявого хай-тек кресла и идёт за курткой. Нет, не за курткой. Он идёт умыться, потому что в таком измотанном состоянии он далеко не уйдёт и уснёт на ближайшей лавочке. Сынхо устало бредет на второй этаж в поисках ванны, в которой никто бы не трахался.
- При..кгххххм... привет, - он одновременно приветливо машет Черин и отмахивается от сигаретного дыма, из-за которого крохотная комнатка напоминает туманную долину. Сделай шаг - и выйдешь в поле. Только глаза слезятся.
Черин роняет голову в ответ, лениво её затем поднимая, и затягивается, чуть морщась одними лишь раскрашенными глазами.
Её волосы, до этого убранные в элегантную шишку, были распущены и неряшливо разметались по плечам. Сама Черин сидела на полу, прислонившись спиной к ванной, босая, в одном лифчике и короткой шифоновой юбке.
- Я даже не знаю как сострить, настолько ёбнутой ты выглядишь, - со смешком отметил Сынхо.
- Облилась вином, решила застирать. Потом не захотелось возвращаться. Мудаки какие-то собрались, - пожав плечами, ответила девушка и перевела взгляд на друга.
Сынхо и вправду заметил в раковине блузку.
- Заперлась бы хоть, - парень присел на корточки напротив.
- Да похуй, - выдохнула ему в лицо дым Черин, - все здесь итак считают меня шлюхой, так что плевать, что они там могут подумать, - она закатила глаза, помахивая сигаретой возле лица - одной ей понятный жест.
- Дай затянусь?
- Лаки Страйк, - улыбнулась девушка, протягивая сигарету. - Любимая марка Мерлин Монро.
- Ты хочешь быть, как Мерлин Монро? - вскинул брови Сынхо.
- Не получится?
Молодой человек затянулся и, сопровождаемый тоскливым взглядом Черин, затушил окурок о кафель.
- У тебя тоже есть, - он протянул руку и дотронулся до родинки между её грудей, - прямо-таки пленительные изюминки. Да и под твоим пуш-апом, - он спустил с плеча затаившей дыхание Черин одну лямку, - есть, чему позавидовать.
- Во-первых это не пуш-ап, - хихикнув, поправила девушка, чем заслужила весьма удивлённый взгляд на свои сиськи, - во-вторых чего это ты вдруг клеишься ко мне после стольких лет знакомства? - кокетливо склонив голову набок, поинтересовалась она.
Сынхо смотрел на блестящую чёрную синтетическую ткань лифчика и постепенно понимал, что он дебил. Потому что это ведь так очевидно, чего не доставало этому вечеру.
- Солнце, может, поможешь оппе? Он очень устал, правда-правда, - что-то во взгляде парня поменялось, так что девушка почувствовала, как по спине побежали мурашки. Она слышала о том, что он был не то чтобы пикап-мастером, но с девушками обращаться умел и в два щелчка мог заполучить любую. Неужели это оно и есть? - Я не прошу тебя мне давать или сосать, я прошу только немного помочь расслабиться, сладкая.
Черин вдруг подумала, что пирсинг - это сексуально. А затем почувствовала лёгкое прикосновение большого пальца на своей своей скуле. От Сынхо пахло мужчиной.
- Ты тоже считаешь меня шлюхой, да? - разочарованно покачала головой она.
- Шлюха даёт всем подряд. А я тебе кто, солнышко? Я тебе старый знакомый, про которого ты всё-привсё знаешь. И я про тебя всё знаю. Да брось, ни у кого из нас даже пары нет, так что никаких проблем абсолютно.
"А, черт с ним" подумала Черин и стала расстёгивать на стоящем перед ней на коленях парне джинсы. Блять, какие же они дорогие, должно быть...
- Учти, я довольно-таки стрёмно дрочу, но я...
- Тссс... ты меня неправильно поняла, должно быть, - улыбнулся Сынхо, накрывая чужую руку своей и отодвигая её в сторону. - Я хочу поиметь твои сиськи, ты же не против?
Девушка опешила, заморгав двумя слоями накладных ресниц. Всё бывает в первый раз.
- Как мне...? Что...? - растерянно заозиралась она.
- Сними лифчик, - приказал Сынхо, спустив штаны и закурив Лаки страйк.
Девушка подчинилась.
Две аппетитных груди с (словно Сынхо заранее отметил галочками нужные клетки) крупными тёмными твёрдыми сосками. "Восемь из десяти" подумал Сынхо. "Даже все девять с половиной".
- Охуенные, - прошептал он, решительно сжимая одну в руке, заставляя девушку напряжённо притянуть к себе ноги и смущённо отвернуться. - Теперь, - он опустил руку, - стисни их прижав друг к другу... выше... отлично, сладкая.
"С каких пор я ему подчиняюсь?" пронеслось в голове у Черин. Однако вместе с некоторым отвращением она чувствовала, как в трусиках становится тепло. "Чёрт".
- Всё нормально? Тогда я... - одной рукой прикуривая сигарету, другой Сынхо вынул свой стоящий член из трусов и направил его в тёплое лоно грудей с этой очаровательной родинкой. - Да... - он запрокинул голову, но потом заметил, как хмурится девушка. - Не волнуйся, я постараюсь не тыкать им тебе в подбородок.
И он начал легко, но быстро толкаться, опершись одной рукой о край ванны.
Тепло, мягко, узко, в обрамлении чёрных прядей и наманикюренных рук. Идеально.
Девушка сжимала груди и думала только о том, какого хуя её это так возбуждает. Неожиданно для себя она начала двигать руками вверх-вниз в темп, что только усилило и без того нараставшее желание.
- Отлично, детка, отлично, - Сынхо низко простонал, а затем вложил сигарету в зубы и накрыл чужие руки своими. - А теперь чуть ускоримся, что думаешь?
Теперь вся Черин тряслась в такт и приходилось упираться ногами в пол, чтобы усидеть на месте.
Но почти сразу же молодой человек отпрянул и, прикрыв глаза, принялся дрочить себе рукой. Девушка размяла затёкшую шею. Она начала поправлять волосы, когда почувствовала, как Сынхо кончает ей на грудь. Липко, тепло, фу.
- Зачем ты...? Блять, Сынхо... - раздражённо произнесла брюнетка.
- Спасибо. Ты, кстати, тоже вся мокрая. Услуга за услугу? - подмигнул парень, сминая ещё один окурок рядом с предыдущим.
- К чему ты клонишь? - вздохнула уже жалеющая о произошедшем девушка, вытираясь попавшейся под руку салфеткой.
Сынхо натянул джинсы, встал и заглянул в шкафчик над раковиной.
- Так и знал. Ох уж эта Бомли...
- Что там? Снотворное? Усыпишь меня и трахнешь?
- Лучше, - парень продемонстрировал Черин увесистую электрическую зубную щётку. - Такая здоровая, явно старая модель.